кстати. недавно узнала. что у них там в америках страсти кипят вокруг гека финна нешутошные.. запрещенная книжица во многих уч заведениях даже, оказывается.. некоторые разрешают читать, но с купюрами в тех местах, где Твен позволял себе неполиткорректные выражения, которые могут травмировать нежную душу цветного ребенка
Тем не менее Соединенные Штаты остаются страной, в которой цензура действует почти бесконтрольно. По той простой причине, что официально ее там не существует, а стало быть, она никак не регламентирована.
В том же округе Брансвик из школьной программы, а значит, и из школьных библиотек был исключен классический роман Германа Мелвилла "Моби Дик". Принимая решение, школьные цензоры (простите — члены наблюдательного совета школы) руководствовались тем, что в книге нет ничего о Техасе, зато есть грубые слова, а значит, она совершенно бесполезна. Вообще, наличие грубых слов довольно широко используется в США как повод для запрета той или иной книги. Например, "Словаря американского наследия" — одного из лучших толковых словарей американского английского языка, который теперь запрещен в нескольких школах Аляски. В Калифорнии ему повезло еще меньше: в одном из округов штата он был изъят из всех публичных библиотек.
Впрочем, грубость — не единственный повод. Классический роман "Алая буква" Натаниэля Готорна запрещен из-за "несовместимости с ценностями, принятыми в обществе". По той же причине под запретом в нескольких городах США оказался роман Ли Харпера "Убить пересмешника". А "Двенадцатую ночь" Шекспира запретили из-за того, что она пропагандирует гомосексуализм и, следовательно, не может находиться в публичных библиотеках: там ее могут прочесть дети.
Вообще, забота о детях и молодежи — главный козырь цензоров. Американские школьники младших классов очень любят истории о французском слоненке по имени Бабар. Это трогательное толстокожее существо, однако, показалось вредным некоторым бдительным гражданам. Во-первых, в книге слишком много насилия: мать-слониху убивают. Во-вторых, книга пропагандирует инцест: Бабар приветствует всех слонов словами "Привет, братишка!" или "Привет, сестренка!", а потом одна из "сестренок" становится его женой. Наконец, в-третьих, образ жизни Бабара провоцирует у детей страсть к "неумеренному потреблению", поскольку слон богат. Нетрудно догадаться, что книжка теперь стала практически недоступной — ни в школах, ни в детских садах, ни в детских отделениях библиотек ее не найти.
Ветхий завет изъят из школьных библиотек в двух десятках штатов из-за наличия в нем "сексуальных и жестоких сцен". Излишняя жестокость стала причиной запрета в некоторых школах сказок Шарля Перро и братьев Гримм. "Барон Мюнхгаузен", "Над пропастью во ржи" и "Ромео и Джульетта" запрещены из-за того, что "неверно ориентируют молодежь" (Мюнхгаузен врет, Колфилд асоциален, а любовники Ромео и Джульетта — несовершеннолетние). "Дневник Анны Франк" — за то, что там несколько раз употребляется ругательство "Проклятье!".
Особенно в Америке достается произведениям Марка Твена. "Тома Сойера" и "Гекльберри Финна" изгоняют из одного штата за другим. Причины самые разные. Сначала книга считалась асоциальной: Том Сойер и особенно Гек Финн — мальчики непослушные, а потому ничему хорошему детей научить не могут. Теперь другая беда — расизм. Представители афро-американских организаций Америки подсчитали, что на первых 35 страницах приключений Гека Финна слово "ниггер" употребляется 39 раз. Естественно, многие школы и округа эту книгу запретили.
По числу запретов в США Марк Твен уступает лишь Рэю Брэдбери. Особым вниманием цензоров пользуется роман "451 градус по Фаренгейту", как раз и повествующий о будущем, в котором книги запрещены вовсе. Пожарные там занимаются не тушением пожара, а сожжением книг.
В послесловии к "451 градусу по Фаренгейту" Брэдбери рассуждает о том, что на свете полно людей, которые готовы жечь книги. И советует им не запрещать его книги, а писать свои. "Это безумный мир. И он станет еще более безумным, если мы позволим меньшинствам, будь то карлик или гигант, орангутан или дельфин, простак или мудрец, вмешиваться в эстетику. Реальный мир — это игровая площадка для всех, где каждый может создавать или отменять законы. Но мои книги — это территория, где кончаются их права и где действуют только мои требования". Мир не послушался Брэдбери. Мир предпочел его запретить.
http://www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=15786&print=true 
