bowII
Пользователь
Адекватность: 1542
 Offline
Сообщений: 23169
|
« Ответ #199 : 25 Сентябрь 2021, 10:45:51 »
|
Аврелий Августин (Блаженный) строил свою аргументацию, апеллируя к идее родственности человеческих душ (люди близки друг другу, поскольку наделены душой и их души тесно соприкасаются друг с другом). В силу этого у людей могут появляться схожие впечатления, производимые различными знаками и формироваться схожие представления об их значении. Таким образом, «психология понимания» (т.е. понимание на уровне того, что «схватывает» душа, психе) одного человека аналогична (или даже тождественна) тому, как наступает понимание у другого человека. Отсюда и сходство опыта рационального познания. Приходя к выводу об идентичности процесса понимания, Августин тем не менее убежден в том, что уровень понимания, а в его контексте – это глубина разумения, – может быть различна у разных людей.
Познавательный процесс Августин интерпретирует так:
(1) Ощущение (как учил еще Плотин) не есть аффект, воздействие, претерпеваемое душой. Чувственные объекты действуют на чувства. Результат этого воздействия не ускользает от внимания души, которая, в свою очередь, действует по обратной схеме, изнутри себя самой, формируя представление об объекте, что и есть представление.
(2) Но восприятие не первая ступень познания. Душа в отношении ко всему телесному обладает автономной и спонтанной активностью, поскольку вместе с разумом она оценивает и судит (выносит суждения) на основе тех критериев, в которых присутствует некий «плюс» относительно телесных объектов. Критерии оценки, которыми душа обладает, неизменны и совершенны. Это особенно убедительно видно, когда мы оцениваем чувственные объекты, эстетические концепции или же судим о поступках в параметрах этических норм.
Вводя понятие симметрии (пропорциональной разности и равенства частей целого) в отношении восприятия прекрасного, Августин добавляет, что никому еще не удалось обнаружить абсолютное равенство или неравенство в наблюдаемых объектах как таковых. Никто не смог бы также прийти к заключению, что то или иное тело обладает само по себе чистым и аутентичным началом единства, поскольку любое тело претерпевает изменения. Стало быть, делает вывод Августин, изначальный критерий равенства и пропорции, аутентичный и фундаментальный принцип единства, следует искать вне телесного: он может быть схвачен и удержан лишь умом.
«Никакую симметрию или пропорцию, – пишет Августин, – нельзя уловить в самих телах, как нельзя продемонстрировать, чем одно более совершенно, чем другое, пока разумное понимание не войдет в телесное со своим предсуществующим каноном совершенства несотворенного. Все то, что в чувственном мире нам является как наделенное красотой, ...все это феномен, привнесенный и вписанный в пространство и время, как вписаны тела и их деяния. Напротив, равенство и единство, насколько они присутствуют, суть всегда ментальные интуиции, они же нормируют и образуют осмысленность суждений о красоте, когда разум посредством чувств признает наличие в телах того, чего нет ни в пространственном измерении, ни в капризной переменчивости времен».
Августин полагает, что критерии познания неизменны и необходимы. Ум человеческий обладает способностью оперировать этими критериями, но может впадать в заблуждения и делать ошибки. Поэтому необходимо признать, что «по ту сторону нашего ума есть некий Закон, который называется истиной... Человеческий интеллект, следовательно, находит истину в виде объекта, выше себя. С ее помощью он судит, и сам оценивается ею. Истина – мера всех вещей, и тот же интеллект измерен и оценен Истиной».
Эта истина, данная чистому интеллекту, образованная из Идей, есть высшая умопостигаемая реальность. Они (идеи) суть фундаментальные формы, постоянные основания и то неизменное, что присутствует в вещах; это модель, с которой «лепится», формируется все, что рождается и умирает. Познание Идей, согласно Августину, доступно лишь для mens (разума), т.е. наиболее возвышенной части души
|
